Хадишат накрылась с головой одеялом, не желая слышать этот противный голос. Видно, сегодня ее мать Жанна с левой ноги встала: орет и орет без умолку.
-…Скотина ты этакая! Целый день из угла в угол с наушниками ходишь! Нет, чтобы посуду помыть или пол подмести. Я не знаю, за что схватиться: деньги делать или с базара еду тащить. А у тебя других забот нет: телевизор или мобильник…
Вот, заколебала! На каникулах и то житья нет. Совсем мать без понятия. Можно ли так человеку в 13 лет мозги песочить и давить на эту, как его, хрупкую психику подростка?
Хадишат терпела до упора. Но когда поняла, что фонтан никак не усыхает, а, наоборот, идет все с большим напором (того и гляди, эта истеричка в волосы вцепится), пошла на прорыв. Быстро надела майку, джинсы, и крикнув «Заткнись!», выскользнула за дверь.
За спиной разъяренная Жанна метала громы, молнии и хозяйские табуретки.
Оказавшись на улице пригорода Стамбула, Хадишат вздохнула полной грудью. Ну, наконец-то свобода. По крайней мере, до вечера, пока мать не явится с базара.
Хадишат, поигрывая мобильником, деловито отправилась к огромной толкучке - немного развеяться от перенесенного стресса.
Вот повезло ей с предками - слов нет. Семейка Адамсов, да и только!
Мать - тощая, крикливая челночница, постаревшая на рейсе Стамбул - Тбилиси, дядя Сурик - еще тот кадр, с понтом отца - сбежавшего турка, ей, Хадишат, заменяет и бабка Аракси, пронырливая скукоженная перечница с искривленным, как неспелый бадриджан, носом.
Весь школьный год, пока мать пашет в Турции, эти двое птеродактилей, каждый по-своему, донимают Хадишат своими лекциями.
Придешь со школы, бабка тут как тут, уже с порога заводит свою шарманку скрипучим голосом.
- Што ходишь без дела! Сядь, уроки учи! - и шипит себе под нос. - У-у, турецкая кровь, будь она неладна! В кого только такая бездельница уродилась?
Никак старуха не может смириться с тем фактом, что у нее, у армянки, внучка турчанка - плод любви дочки Жанны и подвалившего к ней в 1994 году в стамбульской гостинице местного Хусейна.
Хадишат, правда, тут же сажает бабку на место, не дает ей распоясываться, но настроение уже явно испорчено.
Попозже дядя Сурик со своей малярки придет - свою мораль будет гнуть. О пользе духовных ценностей начнет распинаться. Дескать, Хадишат должна слушать не Диму Билана, а какого-то доисторического Баха с прибабахом.
Нет, правильно его мать чморит, когда раз в полгода из Турции приезжает:
- Разве ты мужчина? Все в доме валится, а ты последние деньги на церковные книжки да на монастыри раскидываешь! Толку от тебя, как от козла молока!
Сурик вообще по жизни антиквар. В него вся армянская родня пальцем тычет:
- Чего ты таскаешься в русскую церковь? Чем тебе наш Сурб-Геворк плох?! Тьфу на тебя, как на патриота!
Сурик на них - ноль внимания. Он ведь чикчирикнутый немного. На оскорбления не обижается, деньги ему до лампочки. Только запрется у себя в комнате, сплошь заставленной иконами и книгами, и молится о вразумлении заблудших Жанны, Аракси, Рипсиме и прочих окружающих.
Рипсиме это и есть Хадишат в крещении, на котором тоже Сурик в свое время настоял. Первомученицу Армении таким макаром почтил.
А в заблудшие она угодила после того, как дяде отпор дала.
Давным-давно, еще до школы, Сурик водил ее в церковь на Причастие и учил молиться. Хадишат его по малолетству, конечно, разинув рот, слушала. А бывало, даже плакала. Все ей Христа распятого было жалко.
Вечно у дяди с матерью из-за этого были контры.
- Не приставай к моей дочери! - зверела Жанна. - Монахиню - черную ворону из нее хочешь сделать! Вот заведи своих и забивай им голову всякой дрянью! А к моей не лезь!…
Потом Хадишат подросла и стала интересоваться более современными вещами: дисками, мобильниками и другими прелестями технического прогресса.
И как-то, на очередное предложение Сурика сходить на исповедь, по-матерински отрубила.
- Отцепись от меня! Все равно скоро в Турцию насовсем уеду. Зачем мне все это?
Потемнел дядя смуглым лицом и отошел, ничего не сказав.
Ночью, сквозь сон, услышала Хадишат из комнаты Сурика что-то новое:
- Святой Георгий Гурджи, моли Христа Бога о заблудшей девице Рипсиме спастися душе ее.
Хадишат интересно стало. Вот и спросила утром, как бы, между прочим, набирая смску.
- Сурик, а кто такой Георгий Гурджи?
(Дядя у нее - ходячая энциклопедия на всякие такие штуки. Хлебом не корми - дай рассказать про всякую древность.) Он и начал неспеша.
- …Его память Греческая церковь отмечает 2-ого января. Георгий еще ребенком был украден турками из Грузии. Жил он на острове Лесбос. Постепенно, живя среди мусульман, забыл Христа и принял ислам. Жил он самой обыкновенной жизнью, женился, содержал семью торговлей, по пятницам ходил в мечеть. Словом, был как все. Когда ему перевалило за 70, пришел к мулле, снял чалму и объявил: «Я христианин и хочу умереть в своей вере!». Его сперва для вразумления посадили в тюрьму. Потом повесили, т.к. он не отрекся. Произошло это в 1770 году…
Хадишат только костлявым плечом пренебрежительно дернула. Не стоило и спрашивать. Все равно не поняла, чего человеку спокойно не жилось. Умер бы, как все, тихо - мирно в своей постели.
Ей, вон, как девчонки в классе завидуют, что она каждое лето в Средиземном море купается и по-турецки шпарит. Подрастет, может, какого-нибудь богатого турка поймает и свою жизнь устроит. Тогда матери не придется мотаться с сумками по базарам и от полиции прятаться.
Хадишат уверенно двигалась по узким кривым улочкам. Ей все здесь, в Турции, нравится. Запросто можно от проблем отключиться. Столько вокруг разноцветных вывесок, шума, разговоров.
Проходила мимо одного магазинчика, только кинула взгляд и сразу усекла: эге, шухур начинается.
- Наша вера самая лучшая! - и потом презрительно ткнул на нательный крест покупателя, - не то, что у вас!
Тот тут же завелся и что-то яростно стал ему доказывать на грузинском.
Хадишат усмехнулась и пошла дальше. Через 5 минут за спиной раздались крики. Подкатила машина с мигалкой и двое дюжих полицейских втолкнули туриста в кабину. За ним следом выскочил хозяин магазина, крича.
- Он оскорбил пророка Магомеда! - и, ругаясь, что-то швырнул в след газанувшей машине
Хадишат вытянула шею - в пыли поблескивал сорванный серебряный крест.
Сколько, все-таки, психов вокруг. Чего, спрашивается, нервы друг другу портят.
Захотелось почему-то подойти и поднять брошенную вещь. Но в Турции в таком случае лучше пройти мимо. И Хадишат заторопилась вперед.
Ноги сами собой вынесли ее к мечети Айя-София, а в голове как по заказу всплыл голос всезнайки-дяди.
- …Когда Византия пала и турки захватили Константинополь, в церкви святой Софии шла Литургия. Священник, помолившись, взял Дары и вошел с ними в стену, и камни алтаря скрыли его от нападавших…
Хадишат во все глаза смотрела на величественное здание с покатой крышей. Минареты, как часовые, стояли в отдалении.
Церковь без креста. Будто не хватает самого главного. А что внутри?
Хадишат, давно обходившая все церкви и музеи стороной, вошла внутрь. Первое, что увидела: ковры и огромные черные щиты с сурами из Корана на стенах. Сверху, сквозь побелку проглядывались лики святых. Их требовательные и одновременно печальные глаза смотрели прямо на Хадишат.
Этот взгляд живых глаз из мертвого камня подарил ей неясную восторженную радость. Ведь она, Хадишат, тоже каким-то образом принадлежит к этой вечной всепобеждающей силе, которую не уничтожили ни века, ни краска, ни злые люди.
Девочка достала мобильник и с оглядкой на тех, кто был рядом, стала снимать неистребимые милые черты, которые нельзя не любить.
И сразу стало ранее непонятое, почему тот незнакомый человек 70 лет спокойно проживший мусульманином, вдруг захотел умереть христианином.
Прочитано 3526 раз. Голосов 2. Средняя оценка: 4.5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Наверное слишком резко 13-летняя девочка вдруг всё осознала. Тут и взрослые не всегда справляются.
Варвара Скобарка
2009-01-03 12:28:29
С Новым Годом и Рождеством Христовым! Не согласна с предыдущими рецензентами : это нам, закосневшим в грехах, "взрослым", трудно, а в 13 лет всё именно так и происходит...
Как говорят психологи, лабильная психика подростка))) А может, просто чувствительная к добру и злу?
Старухи - Олег Козырев Написав произведение "Старуха" (оно было размещено здесь), я понял, что это - неполное произведение. Поэтому к Старухе добавилась еще одна старуха.
8-)
Так получился мини-цикл.
Поэзия : СНЕГ - Александр Юфик Снег - это образ Слова Божьего (в данном случае). Когда мы чисты как дети, Слово Божие наш друг, но когда мы грешим, оно выдаёт нашу греховность. Совсем не потому, что оно равнодушно, но потому, что СВЯТО.
2004 год, США
